Я знаю, боль подойдет тихонько, Обнимет нежно, без зверской силы,
Царапнет душу пустую легонько,
Вопьется в кровь небывало красиво.
Я будто слышу, как шаг за шагом,
Все ближе. Ближе она подходит.
Слегка надеюсь – не буду плакать,
Стерплю и выстою. Сильная. Вроде.
Я знаю, слезы задушат скоро,
И одиночество, и обида.
Как будто воздуха было много,
А стало меньше. На половину.
Метаться, корчиться в дивной ломке…
И онеметь без тепла в квартире…
До крика нужно горячее что-то.
До крика жизненно необходимо.
А вскоре хваткою, что из стали,
Вцепится с яростью необратимой…
И дикой рекою ворвется память,
Сметая остатки былой плотины…
Но лишь потом, потом застыну,
До крика-крови, сорванных связок…
И не сейчас мне заломит спину
Немного слева, за самой лопаткой.
Душа еще не подвластна мукам,
Сердце не захлебнулось кровью,
Счастьем я упиваюсь минутным –
То до молекул мое, родное.
И до молитв, до косточек, кожи,
До атомов, клеточек, тихого вздоха,
Вот оно – истинное, похоже…
И хорошо, и ужасно плохо.
Но он сейчас близко. Со мною. Рядом.
Я слышу. И чувствую. Вижу. Касаюсь
Рук его нежных, любимого взгляда
Мне не забыть. И каюсь я. Каюсь!
Наши секунды, наши мгновения…
Не поддадутся, хоть плачь, описанию!
Сладко до боли и до истления,
Внятно душе лишь, но не сознанию.
И в легкие сердце втолкнет анемию,
Со скоростью жуткой по кругу замкнУтому
Мчится любовь моя, эйфория.
Стоном сорвется лишь «я люблю тебя».
